Ирина Викторовна Михеева, к. псх. н., доцент кафедры психологии и социологии управления и директор Психологического центра филиала, рассказывая о себе, признавалась: сложно. Она не может точно определиться, какая же из её профессий основная: преподаватель или практикующий психолог. Но точно может сказать, что обе сферы любит и искренне ими наслаждается.
Девиантное поведение, медицина и шпаргалки
Сначала я хотела быть врачом, но в какой-то момент поняла, что медицина – всё-таки не моё. Соприкасаться с физической болью для меня слишком сложно. К тому же, во времена учёбы мы сходили на экскурсию в анатомический музей – и я поняла, что моё место точно не в медицине.
Меня привлекла биология как наука про жизнь. Пока училась на биологическом, не представляла, где буду работать, пока не началась специализация. На третьем курсе я занялась биохимией, поняла, что мне это интересно. Дипломную работу писала с научным руководителем и консультантом по психологии. Тема работы – «Биохимические маркеры девиантного поведения»: мы выясняли, можно ли на основе изменения специфических параметров крови, к примеру, уровня гормонов или уровня активности ферментов, предсказать возможность асоциального или девиантного поведения у человека. Мы исследовали несовершеннолетних преступников, брали у них кровь на анализ, потом тестировали с помощью психодиагностического инструментария. Это был очень интересный опыт.
Я поступила в аспирантуру на направление «психология» и волей случая начала преподавать: на кафедре внезапно освободилось место, меня попросили перейти на заочную форму обучения и пойти ассистентом. Трудно сказать, сразу ли мне понравилось преподавать. Педагогические способности, наверное, были всегда, объяснять материал умела. Но видела ли я себя преподавателем? Нет. То, что я им стала, это уже курьёз.
Кстати о курьёзных случаях. Когда я была молодым и строгим преподавателем, принимала зачёт. У этой группы психология была непрофильным предметом, всего лишь дисциплина на семестр. Один молодой человек мог ответить на вопросы, только глядя в бумажку. Я была абсолютно уверена, что он списывает, но не могла вывести на чистую воду. Он умудрялся списать, даже если я не спускала с него глаз, не моргала буквально. Я сажала его на первую парту. Проверяла манжеты рубашки на наличие шпаргалок – ничего. Но сидит-сидит с чистым листом, раз – и уже ответ написан. Этот студент сдавал мне раза три – каждый раз отправляла на пересдачу. Но бесконечно же мучать парня нельзя, я сдалась и поставила зачёт при условии, что после он расскажет мне, как сумел списать. Дождавшись, пока в зачётке будет написано «зачтено», молодой человек сказал: «Я не выдам Вам секрет, но могу сказать точно: мне с Вами было очень трудно». Так до сих пор это и осталось для меня тайной. Может, когда-нибудь встречу его и спрошу ещё раз. Вообще преподаватели всегда интуитивно чувствуют, когда студент списывает.
Нельзя научить – можно научиться, или современные студенты
Я очень стараюсь быть строгим преподавателем, но, кажется, недостаточно. Студенты на моих парах должны хотеть что-то узнавать. Я всегда им говорю: нельзя научить – можно научиться. Чем больше они задают мне вопросов, тем больше я стараюсь им дать, тем интереснее. Если человек не хочет узнавать больше, заставить же его нельзя, правда?
В каждой группе всегда есть люди, которым что-то любопытно. Их много, и на их вопросы я всегда с удовольствием откликаюсь. Иногда наступает момент, когда думаешь: «А вот мы в своё время…». Сейчас понимаю, что поколение от поколения отличается, но всегда находятся люди, жадные до знаний, «живые», интересующиеся. Так что не могу сказать, что студенты становятся лучше или хуже – они просто другие. По-другому относятся к информации. В одно время у меня возникла иллюзия, что они поверхностны (хватают множество доступной информации, но не углубляются в неё). А потом поняла, что это я сужу поверхностно. Они, может, и не очень активно «заглубляются», но так компилируют информацию, что тоже обнаруживают интересные связи. Когда-то не думала, что из «обрывочных» знаний можно собрать целостную картину, а теперь очень многому, в том числе, и этому, у них учусь.
Пока училась сама, не понимала, что можно рассказывать на лекциях по гуманитарным дисциплинам – философии, психологии. Это же просто «болтология»! То ли дело естественнонаучные предметы: объяснил формулы, нарисовал схему – всё чётко и ясно. Оказалось, есть чему учить и в психологии, и в философии. Мой преподавательский интерес не угасает к курсу «психология личности». Никогда не смогу, наверное, сказать, что он завершён и понятен мне на 100%. В этом и основной парадокс психологии как науки: человек познаёт самого себя. Возможно ли это?
Как стать хорошим психологом и интересоваться отдельным человеком
Я горжусь местом, где работаю, очень люблю своих студентов. Сложно сравнивать их и ребят из других вузов, но точно знаю, что студенты-психологи отличаются от остальных. Отличаются отношением к жизни, желанием познавать себя и других людей, а ещё открытостью и готовностью рисковать, потому что это всегда риск – открываться людям, близко сталкиваться с особенностями другого человека.
Чтобы стать хорошим психологом, нужно, как и в любой сфере, иметь большой интерес к своей профессии, желание постоянно развиваться. Невозможно за четыре года полностью постигнуть психологию и стать готовым специалистом на всю жизнь. Я всегда говорю ребятам: ваша личность – это ваш рабочий инструмент. Его всегда нужно держать острым, как скальпель у хирурга.
В первую очередь, нужно научиться принимать свои особенности, понимать себя, научиться обращаться со своими качествами характера. Мы, психологи, готовы постоянно жить с интересом ко всем окружающим, понимая, какие они разные. Несмотря на то, что в нашей сфере часто встречается стремление к типологизации людей (их характера, темперамента), стремление структурировать знания о людях, чтобы всё про всех было ясно – такой подход неприемлем для практической психологии. Мы всегда должны сохранять интерес к конкретному человеку, понимая, что он уникален. Люди не похожи друг на друга, и жизнь каждого уникальна. Если этот интерес к человеку удаётся сохранить, ты сможешь ему помочь.
Один из непростых рабочих моментов в преподавании, с которым пришлось смириться, – то, что это профессия с отстроченным результатом. Допустим, ты продавец. Тогда результат труда ты видишь сразу: или удалось продать, или нет. Когда ты учишь людей, такого результата нет. Отличные оценки – это же не безусловный показатель знаний. Человек может показывать, что усвоил информацию, но при этом не принимать её и не применять позже.
Кроме того, большая составляющая профессии преподавателя – мощный воспитательный эффект. Хотим этого или нет, мы оказываем влияние на студентов. Сложно бывает не понимать, насколько ты полезен им, насколько то, что ты делаешь, нашло в студентах отклик. Результат приходит позже, когда замечаешь, как человек меняется, когда много лет спустя тебе говорят: «Ваши слова повлияли на мой выбор». Я научилась принимать эту часть профессии. Да, непонятно, когда «выстрелит», но «выстрелит» обязательно. Я в это верю.
Самая приятная часть преподавания – это когда у студентов загораются глаза. Они вдруг в какой-то момент сами начинают обнаруживать интерес к новым знаниям, делятся со мной: «А вот Вы знаете…». Обожаю эти моменты. Что касается практической психологии, здесь приятно замечать изменения, которые происходят в человеке. Он начинает больше принимать и ценить себя. Трансформация происходит понемногу, но всегда вызывает восхищение.
Библиотека, хоббит и «Девушка из Дании»
Иногда, когда я сильно устаю от общения с людьми, хочу работать в архиве библиотеки – заполнять формуляры в тишине и читать. Только я и книги. Вообще моя мечта – жить на не очень доступном для окружающих островке, читать там книги и выращивать розы. Если мне надоест одиночество, я смогу поплыть на Большую землю и пообщаться с людьми. Конечно, это просто мысли в минуты сильной усталости – такая обособленная жизнь надоела бы мне через месяц.
Вообще я очень люблю читать. Не представляю свою жизнь без книг. Очень грустно осознавать, что чтение сегодня становится каким-то экзотическим хобби. Из-за избытка информации люди предпочитают прочесть краткое содержание романа, а не насладиться творчеством автора.
Выбор жанра у меня зависит от периода жизни и степени усталости: если очень устала и надо разгрузить мозг, то это детективы и научная фантастика. Но обязательное требование – хороший язык, качественный перевод. Если же я интеллектуально «сильна», то выбор падает на драматические произведения. Очень люблю исторические романы. Интересно сопоставлять факты, узнавать, какие раньше были люди: что их пугало или радовало. Точно не читаю дамские романы. Раньше не понимала, как можно увлекаться ужасами, но потом на моей книжной полке появился Стивен Кинг. Из последних приятно удививших меня книг – романы «Щегол», «Тайная история» и «Маленький друг» Донны Тартт.
У меня есть два любимых семейных фильма, которые мы начали смотреть ещё в детстве дочери. Это «Гарри Поттер» и «Властелин колец». Если бы была моложе, наверное, ходила бы на тематические встречи фанатов трилогии, наряженная эльфом или хоббитом. С дочкой периодически перечитываем, пересматриваем с любого момента эти произведения.
Редко смотрю «ужастики». Если случайно натыкаюсь, быстро переключаю. Люблю фильмы исторические, с глубоким смыслом, психологическим подтекстом, где нужно подумать. Я люблю остановиться и поразмышлять. Разобраться, почему герой поступил именно так, а не иначе, как он теперь будет жить со своим выбором. Даже здесь сказывается профессиональный интерес к людям.
Какой фильм из последних меня как-то зацепил? Наверное, «Девушка из Дании». Глубокая история о непростой судьбе, прекрасный актёрский состав, красиво снят. Фильм затрагивает проблемы, о которых в современности мы много спорим, повествует о мужчине, перенёсшем операцию по смене пола.
Студенческие годы, балет и знакомство с Борхесом
Студенческие годы – прекрасное время. Ты молод и уверен, что весь мир у твоих ног. Я очень люблю узнавать новое, а во времена учёбы только и нужно было, что впитывать знания, как губка. Что может быть лучше? У меня был хороший курс. Не скажу, что между нами были близкие отношения, но мы дружили, а интерес друг к другу остаётся и сейчас.
В школе я всегда была отличницей, никаких хлопот с учёбой не было. С детства люблю прикладное творчество: в начальных классах занималась бисероплетением, шила мягкие игрушки. Я и сейчас вышиваю, иногда пишу картины. Стесняюсь их кому-либо показывать, правда. Ещё в детстве ходила на балет. Бросила, когда мне начали давать сольные партии – не была готова к славе (смеётся). Не жалею, что ушла из балета – какой вообще смысл жалеть о своих поступках? В жизни всё происходит так, как должно произойти.
Если бы у меня была возможность выбрать «суперсилу», то я заказала бы умение абстрагироваться от проблем, легкомыслие, что ли. Моя дочь рассуждает так: случилась проблема – нечего переживать, нужно просто её решить. Я же начинаю расстраиваться, вдумываться, копаться в ситуации. Хотя я как-то научилась обходиться без сверхъестественных способностей.
Если бы было можно познакомиться с любой известной личностью, то я бы выбрала современного писателя, психотерапевта Хорхе Луиса Борхеса. Ещё с прозаиком Хулио Кортасаром встретилась бы непременно. Он для меня притягателен и загадочен. Хотя, я бы, наверное, и не разговаривала с ними: просто сидела и слушала, затаив дыхание. «Затусила» бы с основоположником гуманистической психологии Карлом Рэнсом Роджерсом, посмотрела бы, как жил Фредерик Перлз, когда разрабатывал гештальт-терапию. Эти люди жили свободно, не боясь быть такими, какие есть.
Своим студентам хочу пожелать жить на полную катушку. Интересоваться всем, влюбляться в мир, верить в себя и жить с открытыми глазами, излучая уверенность и спокойствие. Я всегда говорю ребятам: создавайте мир вокруг себя таким, каким хотите его видеть. Живите так, как именно вам кажется правильным. И тогда весь большой мир изменится под вас.
Записала Оксана Килина
